Приёмнородительское. И ещё одна история )

 "В летний лагерь вожатой я поехала на практику, а совсем не потому, что хотела. Лагеря я не люблю с детства. Рассказывать о самой смене , в – общем-то нечего. Работала потому, что должна была работать.

    Да, дети приятные были большей частью, но чтобы мне, как некоторым нашим вожатым , плакать хотелось на вожатском концерте в конце смены – нет, я радовалась, что еще сутки – и я свободна!.

    Планы на лето были грандиозные, среди ближайших – поход с друзьями по Березине на байдарке. (И у меня, и у друзей родители ходили на байдарках с самого раннего нашего детства – для нас это как для кого – то - продолжать смотреть сериал ). И друзья ждали именно меня – все могли и несколько раньше выдвинуться. 

    В день отъезда детей я сама попросила педагога своего отряда дать мне возможность ехать с детьми, чтобы там их раздать – и быть свободной, в то время, как она разберется с постельным бельем – уборкой корпуса.

    Всех детей раздавали под расписку, потому, что отряд у меня был младший. И одного – не забрали. Мы с ним сидели на скамейке еще несколько часов после того, как все разошлись. Сказать, что я была на него зла – это ничего не сказать. К тому же ребенок был из самых неприятных в отряде – с вечными зелеными соплями, которые он время от времени шумно втягивал в себя, неаккуратный, одетый так, наверно, чтобы после лагеря не жалко было выбросить.

    Осознав, что никто уже не придёт, я отправилась с мальчиком по адресу, который был записан у меня в тетради из путевки еще в начале смены. Ему ничего не говорила, просто сказала «Ладно, поехали сами» - и он, как овечка, послушно побрел за мной, волоча большую сумку. Сумку я у него взяла, и, помню, ужасалась, представляя, как выгляжу со стороны с этим саквояжем 70-х годов прошлого века, еще и грязным. Всю дорогу думала, что буду делать, если никого не окажется дома. Решила тогда искать ближайшее к дому отделение милиции – и отдать туда, под какой – нибудь документ (это же милиция – явно что – нибудь предусмотрено на такой случай ).

    Дома оказались его отец и бабушка. Отец был в крайней степени алкогольного опьянения – просто дрова. Бабушка – в крайней степени старости – ну просто непонятно было, как у такой старой бабушки может быть восьмилетний внук. Я подумала, что это прабабушка, наверно, и поняла, что ребенка оставить здесь не могу – бабушка эта только что дверь смогла открыть минуте на десятой звонков.

    И я пошла в милицию. Там, узнав, что ребенок был в лагере, в журнал что – то записали про причину, почему я не смогла его оставить дома, но принять ребенка отказались, сказали – сотрудников нет, и дали мне адрес , по которому я ребенка должна была отвезти – кажется , в приемник – распределитель. Я только представила себя снова через весь город с этим саквояжем – и решила просить помощи.

    Позвонила папе. У него как раз рабочий день заканчивался (он научный работник , в полпятого обычно уже свободен ). Папа подъехал за мной через полчаса – все это время мы с мальчиком сидели на скамейке возле милиции – и он все это время уже плакал, размазывая по лицу грязь и сопли рукавом. Честно говоря, меня всё это время уже на рвоту тянуло. Папа сказал, что договорился ехать с мамой за продуктами для моего похода, а там неизвестно, сколько мы задержимся. И поэтому - лучше сначала забрать маму, а потом уже, вместе, отвезти по адресу ребенка .(Мама работает музыкальным работником в детском саду.)

    Короче: отвезли мы ребенка, ушла я в поход с друзьями, вернулась через 11 дней – а ребенок этот сидит у нас на кухне, чистенький такой, во всем новеньком – и ест печенье с соком.

   Он меня увидел – и у него такой ужас на лице отразился , что я подумала тогда «Что это я – чудовище какое , что меня дети так боятся ?»

    И еще – меня домой привез парень , с которым я хотела родителей познакомить – в этом походе у нас сложились отношения такие ( сейчас я за ним и замужем ).

   Я спрашиваю у мальчика – « Ты что ,один дома ?» А он боком слезает с табуретки - и глаза уже на мокром месте. Я постаралась как можно ласковее – « ты кушай , я сама» - в этот момент , к счастью , заходит мама с мусорным ведром (мусоропровода в нашем доме нет – контейнеры во дворе ).

   Ну , я все-таки познакомила маму с мужем будущим, как хотела. Проводила его, должна была вымыться, как всегда после похода – и спать. Но какой сон ? Пошла я маме вопросы задавать , а мама просит –давай вечером обо всем поговорим – и с мальчиком этим куда – то собирается. Ладно, думаю. Вымылась – и свалилась спать до полудня завтрашнего.

   Просыпаюсь – дома никого . Пошла осматриваться – в шкафу в коридоре - полка с вещами на мальчишку. Остальное все – как было. Ну, еще пару игрушек по квартире разбросаны – машинки, водный пистолет, маленький тетрис…

   Тут парень мой звонит – будущий муж – и предлагает ехать к его друзьям на дачу . Я родителям записку оставила – и поехала. Как –то даже желания позвонить им не было . Вернулась на следующее утро – в субботу. Все в полном составе: родители и мальчик . Спрятался за маму – и смотрит на меня , как на врага народа, из-за ее спины . Я от досады даже не хотела дома оставаться – конечно, ласково со всеми, но как можно быстрее снова удрала. 

    Забрали, короче, мои родители мальчика совсем. Я вскоре уехала, как и собиралась, с подругой в Мариуполь к ее тетке – и муж мой будущий поехал с нами, дикарем там устроился поблизости. А потом в моей жизни очень быстро все завертелось – осенью свадьба, в апреле – сын родился. Мне не до родителей с их ребенком приемным было тогда.

    Но – удивительное дело – как только у меня родился малыш – чувство брезгливости к мальчику родительскому пропало. Я помню все свои чувства – как только что рассказала , но теперь их не испытываю. Да еще и родители очень много с ним занимаются, мама сама – фортепиано, и в музыкальной школе он у нас – на виолончели. Папа тренирует не по – детски . Родители с ним еще в конце того лета впервые сходили на байдарках, а теперь он у нас уже продвинутый турист.

   Учится в гимназии лингвистической, хорошо, уже такие тексты у них там на английском! Он меня уже не боится, конечно – мы с ним друзья. Но так, как с мамой, он ни с кем – он ее просто ни на шаг не отпускает, все время за руку держит – как будто боится, что она куда – то от него денется. Глупенький! Родители его так любят, что мне иногда кажется, что он у них родился – и мне родной брат.

   И теперь я считаю нашего мальчика спасением, потому, что родители моего мужа живут в Германии – и мы готовимся уехать к ним . А, если бы мои оставались одни, я бы на это не пошла .Теперь же их не страшно оставлять – они и выглядеть стали, как родители десятилетнего ребенка, и, по – моему, очень счастливы. Соплей никаких в помине не осталось – ребенок такой красивый, никогда не скажешь, что приемный. Когда мне случается бывать где – нибудь с ним – меня обычно гордость за него распирает, всем хочется показать, что он – наш. Я вспоминаю тот день, когда мы приехали из лагеря – с легким стыдом и снисходительностью – к себе, глупенькой. Хорошо, что родители у меня умные оказались)."